Пару недель назад мне попалась статья о том, что Франсуаза Саган, оказывается, в своих произведениях уделяла большое внимание духам. Я удивилась. Не поклонница Саган, но знаю: если бы в ее романах мне встретилось эффектное упоминание духов – я бы его запомнила. Знаю за собой, что делаю стойку на такие вещи.
Но удивлялась я недолго, там было множество примеров. Вот некоторые из них:
Вы так простудитесь, – заявил Жюльен и снял с себя свитер, чтобы накинуть его на плечи Дориаччи, и тут запах духов Дориаччи заставил его замереть на мгновение. Это были духи женщины, которую он любил, или, точнее, думал, что любит, до того, как он встретил Клариссу. Они друг другу очень нравились, вспомнилось Жюльену, и перед ним возникла терраса шале в снегу, и он вновь почувствовал холодное покалывание на щеках и жар обнаженного тела, прижавшегося к его телу.
Я снова ощутил запах травы с луга, сложный аромат духов, идущий от руки Флоры, и услышал, как за спиной звякнула уздечка: это мой конь мотнул головой.
Ноги сами несли его к дому. Дому, где его ждал беспорядок, платья Беатрис, ее духи, ее постель, их гамаки и чистые листы бумаги.
Он узнавал ее духи, ему было приятно видеть эту женщину – очередную веху на его пути.
Впрочем, Диане не хотелось что-либо говорить или просто подавать голос, чтобы быть узнанной: она надушилась своими обычными великолепными духами, что заметил даже Фердинан за обедом.
Себастьян без малейшего колебания принимал каждый вечер в свои объятия Нору Жедельман, задыхаясь в тисках ее духов…
Серьезно?!.. Женщина… Французская женщина – и духи. Что здесь невероятного?! Я привыкла к другому. К упоминаниям, которые остаются в памяти. Упоминаниям, которые в несколько штрихов дорисовывают характер персонажа, да так, что парфюм отныне ассоциируется с ним. А еще я жду, чтобы возникало немедленное желание послушать аромат, если ты его не знаешь, и освежить в памяти “в свете вновь открывшихся обстоятельств”, если знаешь. Фразы “Сейчас духи Элоизы, прикосновение ее губ были ему просто неприятны” или “Ему перестал нравиться аромат ее духов” у меня таких желаний не вызывают. А что вызывает? Поехали!
Но начну не с парфюма, а с такого описания запаха, по которому вы сразу поймете, что я имела в виду, когда говорила об аромате, как о части образа и характера:
Я почувствовал слабый запах гвоздики и сразу же его узнал. Дэймон в основном курил Davidoff, но порой баловал себя Djarum Black. Их специфический аромат был очень стойким, незабываемым. Землистый и пряный, такой же невыразимо сладкий, как в моих воспоминаниях.
В Cuir Impertinent – на мой взгляд, лучшем мужском аромате роскошной нишевой коллекции MUGLER – нота табака отсутствует. Но почему-то только о нем я могу думать, читая это описание. И упомянутый персонаж всегда будет ассоциироваться у меня с этим парфюмом, а парфюм – с персонажем.
Морван говорил совершенно ровным голосом. Но, несмотря на его умение скрывать свои истинные чувства, Эрван ощутил, что отец необычайно взвинчен. С кружкой в руке, он заканчивал собирать чемодан: дорожный несессер, айпад, книги, полотенце…
Старик открыл ящик секретера, достал пистолет в кобуре и сунул его между двумя рубашками от Шарве.
– И ты с этим пройдешь контроль? – удивился Эрван.
– После сорока лет в конторе – и не только с этим.
Отец достал конверт, набитый наличностью, быстро провел пальцем по пачке (все банкноты по сто), потом убрал его в карман пиджака вместе с паспортом.
Морван на несколько секунд задумался. От него несло d’Orange Vert Hermes, но, что бы он ни делал, что бы ни говорил, прежде всего от него исходило ощущение глухой угрозы, скрытой мощи.
“Ангел” Тьерри Мюглера. Этот запах преследует меня, слишком вызывающий, слишком самоуверенный, слишком тяжелый для двадцатилетней. Именно так – ей двадцать. А мне сорок. Ты не должна ненавидеть молодость только потому, что она пахнет духами “Ангел”, говорила я себе.
– Вкусно пахнешь: жасмин… зеленый чай… Это что за одеколон?
– “Лёкситан”. В дьюти-фри всучили, в Бостоне. Там продавалка такая старательная попалась, на совесть работала. “Старинная фирма, старинная фирма… флаконы ручной работы”. Купил, чтобы отстала.
Наклоняюсь к ней и в последний раз вдыхаю запах. Помимо естественного, чувствую нежный и свежий и парфюм. Оглядываю квартиру в поисках ее сумки. На окне эргономичный рюкзачок в виде капли. Ни секунды не медля, открываю замок и рассматриваю содержимое. Быстро нахожу белую коробочку – Chloe… Опять втягиваю в себя запах – она!
Еще немного чувственности и Chloe:
Я чувствую этот кайф поглощающими вспышками, когда вдыхаю глубже ее запах. Его выбирал не я, нет. Но у моей девочки отличный вкус. Innocence… Невинность. Это головокружительно и обжигающе сладко.
Часто автор не упоминает конкретный существующий аромат. Его название, да и он сам – вымышленные. В этом случае читатель начинает фантазировать на тему того, что это могли бы быть за духи, какие они?
Я знала, что ее любимые духи называются Outrage. Ей нравилось переводить их название, как “Надругательство”. Я же никогда не брала инициативы на себя, поэтому “Надругательству” предпочитала “Изнасилование”.
Открываю крышечку, вдыхая запах. Тончайший, нежный… цветочный, с едва уловимой терпкой ноткой имбиря.
Что это может быть? Twilly d’Hemes? Нет, возразите вы. Этот аромат не про нежность. Слишком жгучий имбирь и удушающая сладость туберозы. А если я скажу, что героиня – восточная девушка? Сразу видится иначе, правда? Горячая восточная кожа и внешность “съедают” все плотное и излишне приторное и для такой героини аромат становится гармоничным и нежным. А для хрупкой прозрачной блондинки существует другой имбирь:
Косметичка: зеркальце, блеск для губ… Маленький флакончик духов… Дорогие. Я – ценитель парфюмерии. Прохладная мята… – вдыхаю еще раз, – … с теплым оттенком имбиря – это же Mandragore Annick Goutal, согласны? Конечно, мятная прохлада и имбирь чувствуются и в L’Eau Kenzo, но вряд ли это они. Kenzo – дешевая парфюмерия и уж точно не для утонченной героини данного произведения. А вот нежная “натуральность” ароматов Annick Goutal должна быть ей близка.
Развязываю ленту, открываю. Подхватываю пальцами и вытягиваю широкую полосу серебристого шелка. Шарф. Очень красивый. Натуральный шелк. Подношу к лицу, вдыхаю… И мои глаза закрываются от удовольствия чувствовать чистый, тонкий цветочный запах. Вытягиваю шарф до конца. На дне небольшая коробочка с французскими духами. На улице тепло, чуть накрапывает дождь, но я все равно оставляю шарф на шее. Ради запаха. Я вдыхаю его и забываю обо всех неприятностях, окруживших меня. Прячу свою неуместную улыбку от прохожих, опуская зонт ниже. Под зонтом витает аромат моих новых духов.
Зонт, дождь и аромат складываются в целостное впечатление и рисуется что-то из коллекции The Alchemist’s Garden Gucci – Tears of Iris или Moonlight Serenade.
Она приятно пахла. Никаких приторных или тяжелых духов, лишь легкий цитрусовый запах, смешавшийся с естественным ароматом кожи – у меня возникает ассоциация с Orangerie Venise, ароматом нишевой коллекции Armani Prive Giorgio Armani. Чистый, солнечный, прозрачный, нежный, игривый и дерзкий…
Согласитесь, такое запоминается. А вот это: Ее голос, ее вопросы. Ее пеньюар. Ее духи. Невыносимо. – возможно, тоже запоминается. Эмоцией, но не тем, что речь идет о духах. Потому, что она о них не идет.
Еще немного “не Саган” как P.S.
От него пахнет “Эгоистом”. Незаметно вдыхаю поглубже… Да, точно… Мой муж любит другие запахи. Поспокойней и поинтеллигентней. А этот слишком дерзкий…
Она помнила его парфюм: аромат черного кофе, сандала и кардамона. Казалось, что он всегда будет ассоциироваться с надежностью и безопасностью – сразу же приходит в голову Santal 33 от Le Labo.
Она садится в машину и салон тут же наполняется ароматом свежести, листвы и дождя – Angeliques Sous La Pluie, Frederic Malle.
…Пряный, восточный и насыщенный аромат его парфюма, в котором я безошибочно улавливаю табачные, мускусные и густые какао-ноты – а это может быть Asmar или Jedab от SoOud.
* В посте были использованы цитаты из произведений В. Платовой, Д. Рубиной, Я. Рам, П. Дуглас, Ж.-К. Гранже, Alex
** На заглавной иллюстрации – картина Нотр-Дам французского художника Антуана Бланшара (Antoine Blanchard)