Она говорит, что никогда не планирует, каким будет аромат. И не выстраивает стратегии, если речь идет о создании коллекции. Она говорит, что делает все по минутному наитию, сравнивает вдохновение с птицами, а работу над ароматом – с живописью: когда краски ты смешиваешь уже в процессе.
Даниэла Роше-Андре много сделала для Bvlgari, но ее всегда будут называть парфюмером Prada, ведь она создала почти все ароматы этого бренда. Большинство ароматов Tiffany тоже ее авторства, но там и сама линейка гораздо скромнее, и парфюмерию Tiffany по “наслышанности” с Prada не сравнить.
Ее главная любовь – ирисы, и они ответили ей взаимностью, создав Даниэле имя в парфюмерном мире.
У Prada и Giorgio Armani не было ароматов красивее. Лунные, с роскошным ирисом Pierre de Lune и Infusion d’Iris.
Pierre de Lune – Лунный Камень, лунная дорожка… Более диффузного аромата я не встречала, он поистине мерцающая звездная пыль. Прозрачный, неуловимый, невероятно тонкий и нежный, абсолютно несладкий. Холодный и прекрасный в своем одиночестве, завораживающий изысканной млечной красотой, невыразимо грустный и прекрасный. Этот аромат победил сразу в трех номинациях самой престижной парфюмерной премии FiFi Award.
А женственно-изысканный Infusion d’Iris – легендарный аромат Prada. Весенний, древесно-прохладный шлейф тонко обрамляет звучание дымчатого пудрового ириса. Когда он появился, многие бренды стали негласно на него ориентироваться, создавая “ирисовые” духи, а женщины неизбежно сравнивали: хорош, но не Infusion d’Iris.
Даниэла Роше-Андре не любит работать в роскошных лабораториях брендов. В ней все немного “не так”. Ее карьера похожа на сказку, в которой фея-крестная удача сыграла огромную роль. Как и Кристин Нажель (Christine Nagel), Даниэла родилась в Германии. Но сложно представить двух более непохожих женщин: абсолютно разный почерк, по-разному сложившаяся карьера, разное отношение к “сопутствующим вещам”: Даниэле нравится работать дома, тогда как Кристин сразу потребовала все преференции, которые Hermes может предоставить своему ведущему парфюмеру.
…Маленький немецкий городок Гельдейберг и девочка с безумно тонким обонянием, унаследованным от мамы. Мама Даниэлы очень любила кулинарию, и лишь по запаху могла назвать все ингредиенты, которые входили в то или иное блюдо. Даниэла же для кулинарии была слишком нетерпелива, но каждому дню она присваивала тот или иной аромат, и так этот день запоминала. Эдакий парфюмерный дневник памяти. Когда ей было тринадцать, мама умерла, и семья переехала в Париж. Даниэла не знала французского, чувствовала себя потерянно, и психологически ей очень помогали воспоминания о счастливых днях ее детства, в которые она мысленно возвращалась, вспоминая их запах.
Даниэла Роше поступила в Сорбонну на факультет философии. По легенде, однокурсница рассказала ей о своей мечте стать парфюмером, но из-за хронического ринита для нее это мечтой и останется. Даниэла о существовании такой профессии услышала впервые, и загорелась, понимая, что нашла то, что ей нужно.
Она навела справки о престижнейшем Международном Институте Парфюмерии, Косметики и Ароматных Веществ ISIPCA, но столкнулась с проблемой: в тот момент абсолютно гуманитарная Даниэла никак не могла сдать химию, обязательную при поступлении.
К дальнейшим событиям приложила руку фея-крестная, не иначе.
Даниэла встречается с Жаком Польжем (Jacques Polge), бессменным главным парфюмером дома Chanel, и он принимает ее на стажировку в Chanel, а затем помогает перевестись в Robertet. Спустя год Даниэла пробует поступить в парфюмерную школу Roure, и успешно. Закончив учебу, получает предложение работы от крупнейшей парфюмерной корпорации Givaudan. А вскоре и еще одно предложение, которое она тоже принимает: Даниэла Роше становится женой генерального директора Givaudan Жиля Андре (Gilles Andrier).
Ее почерк… Ей нравятся черная смородина, сладкие цитрусы и миндаль (здесь нельзя не вспомнить эталонно-красивый миндальный Prada Infusion d’Amande). Она смешивает их с прохладными, практически прозрачными цветочными нотами и добавляет много “воздуха”. Нежная диффузная сладость – вот ароматы Даниэлы.
Tiffany требовалось больше острых, ярких граней. В этом случае Даниэла Роше-Андре усилила цветочно-цитрусовое звучание, сделав его погромче и более колким. Но ее почерк прослеживается. Даже холодные “аристократичные” работы у нее получаются нежными, наполненными меланхоличной женственностью, без “изысканной асексуальности”.
